Россия испокон веков была страной деревянного зодчества. Мы с восторгом смотрим на его шедевры, еще сохраняющиеся в некоторых наших городах.
Мы с наслаждением вдыхаем насыщенный запахом дерева воздух в дачных домах и практически не замечаем безликих городских коробок из бетона, кирпича и стекла. Тяга к естественному, возможно, одна из причин, объясняющих рост популярности деревянных домов в России в последние годы.
О современном деревянном домостроении в России и деятельности корпорации Good Wood рассказал управляющий партнер Александр Дубовенко.
– Начну, очевидно, с традиционного вопроса: что вас побудило в 2005 году заняться деревянным домостроением на довольно насыщенном строительными компаниями и частными умельцами рынке?
– На тот момент я работал в IT и просто строил себе дом. Мне понадобился клееный брус, и, несмотря на то что вроде как на рынке уже было много различных компаний, занимавшихся и продажей стройматериалов, и их производством, найти его я не смог. Я пересмотрел все объявления и нашел одного поставщика. Мы договорились, я отдал деньги. Прошел месяц, продавец затребовал дополнительные деньги. На мои негодования мне ответили, что, если я буду и дальше возмущаться, мне просто вернут деньги.
Природу этого вопиющего безобразия я выяснил позже, когда познакомился с моим нынешним партнером Сергеем Мироновым. Оказалось, что у него есть завод, выпускающий клееный брус, которым у него завалены все склады – он не может его продать. Дело в том, что на тот момент клееный брус был новым для России строительным материалом, его плохо знали – не была налажена система коммуникации между продавцами и потенциальными покупателями.
Ситуация меня крайне удивила, и я решил смазать механизм «продавец – покупатель», чтобы он заработал. Так примерно образовалась компания Good Wood.
– Как вы оцениваете современный российский рынок деревянного домостроения? Какие перемены произошли за прошедшие десять лет?
Дом из клееного бруса СП-237 в Конном клубе «Форсайд»
(Чтобы увеличить, кликните на фото)
– Рынок быстро меняется. Появляются новые требования. Раньше рынок деревянного домостроения представлял собой либо некачественные дачные дома, либо элитные финские коттеджи за какие-то жуткие деньги. Сейчас эти сегменты тоже существуют, но появился средний сегмент, достаточно новый для России, – российские дома высокого качества, по большому счету ни в чем не уступающие финским, но существенно дешевле. Эти дома стали более востребованы покупателями. Десять лет назад у нас считалось, что элитный дом не может быть деревянным.Теперь во многих подмосковных поселках появляются комфортабельные деревянные дома, в которых люди живут постоянно. Потихонечку они становятся популярными.
Сегодня доля деревянных домов в жилом фонде России превышает 50%. Дома из клееного бруса уже заняли примерно 15% рынка, в том числе благодаря нашей компании, особенно в московском регионе. Эти процентные доли я привел не в стоимостном выражении, а в абсолютном. В них входят также бани, хозяйственные постройки. В общем, наша статистика немножко не точная. Тем не менее каждый второй дом в России деревянный.
– Кстати, в Министерстве строительства деревянное домостроение называют одним из важнейших направлений развития строительной отрасли. Из этого, наверное, можно сделать вывод, что у дерева в России светлое будущее?
– Не знаю, перейдем ли мы от деклараций к реализации намерений. Мы очень надеемся, что словами все не ограничится.
В России умеют отлично качать нефть и газ, добывать прочие ископаемые. Мы неплохо делаем вооружение, которым успешно торгуем. А что еще мы можем делать? Строить хорошие деревянные дома, хотя бы для себя, но почему-то почти не делаем этого. Деревянное домостроение в европейских странах в десять раз более развито, чем в России, где находятся основные запасы лесов Евразии, которые мы не используем. Есть обывательское мнение, что лес нельзя рубить, потому что это наше богатство. Я догадываюсь, что это навеяно хищническими способами, применяемыми у нас большинством лесозаготовителей: вырубить и бросить. Нередко к этому добавляется поджог, чтобы потом вырубить и бросить. Но рубить надо по правилам, а они очень простые. Строевой лес вырастает за 50 лет. Соответственно, любой участок должен быть разделен на 50 частей, и каждый год одну пятидесятую нужно вырезать, засаживая ее новым лесом. Ущерба лесу никакого. Он всегда новый. Он даже чувствует себя лучше, чем когда там скапливаются валежник и гниль. В России 90% лесов вообще не осваивается. Туда даже проезда нет. В Европе, в Финляндии в частности, используются почти 100%. Ведь это возобновляемый ресурс.
Видимо, кто-то в руководстве страны обратил внимание на нашу бесхозяйственность и предложил поддержать эту промышленность, развитие которой вдохнет жизнь во множество смежных отраслей. Наша компания, например, закупает пиломатериалы в Перми, на Урале, в Сибири, а также в северных регионах европейской части России. А помимо дерева нам нужно много других вещей. А сколько компаний только от нас одних получают возможность работать!
– Вы начинали со сбыта, а как выглядит ваша компания сегодня?
– Сегодня в нашу корпорацию входит много разных компаний: четыре производства, из которых два заняты выпуском клееного бруса; одна компания занимается панельно-брусовым домостроением; пять коммерческих компаний; Rotenstein – совместный проект c австрийской компанией, строит кирпичные дома; Good Color занимается всем, что связано с красками и покраской деревянных домов; GWD Engineering занимается коммуникациями в домах и, наконец, Good Wood Development – девелоперские проекты. У нас в штате также работают порядка 30 архитекторов.
Россия может производить нужные не только нам, но и миру товары. Почему бы не качественные деревянные дома?
Ежегодно мы строим около 500 домов. В этом году из-за кризиса в стране рост производства в нашей компании практически прекратился. Еще в 2014-м, несмотря на кризис, мы зафиксировали небольшой рост – примерно 8%, в 2015 году произошло падение примерно на те же 8%, в нынешнем году мы идем ровно. Роста нет, но он нам пока и не нужен. Мы используем кризис как возможность сделать прорывные шаги в качестве, освоении новых технологий, направлений.
Из особо интересного, что мы делаем сегодня, могу назвать, например, строительство самого большого в мире деревянного офисного здания. Оно называется Good Wood Plaza. Много сил и инвестиций сейчас мы направляем туда. Площадь здания составит 5600 кв. м. В нем шесть уровней. Это уникальное деревянное сооружение мы используем как нашу штаб-квартиру, но, помимо этого, оно продемонстрирует потенциальным заказчикам перспективность и функциональность деревянных домов, в которых используются самые современные технологии и оборудование.
– Какова философия работы компании, стратегия ее развития?
– Сейчас тактика важнее стратегии – рынок очень быстро меняется. Можно, конечно, нарисовать планы на сто лет вперед, но, допустим, китайцы научатся печатать дома на принтере, и кто сумел раньше освоить эту технологию, тот и выжил. Как учесть в стратегии такие угрозы? Сейчас важно быть быстрым.
Принтеры в домостроении, возможно, никогда не появятся. Но вот пример из реальной жизни: многие годы Nokia и Motorola состязались, и обе умерли почти в одночасье, потому что пришли iPhone и Samsung и показали, что телефон должен быть другим. А ведь Nokia и Motorola наверняка писали стратегии своего развития.
Философия? Мы все свои силы тратим на то, чтобы наш клиент был счастлив, и поэтому сделали существенный упор на сервис. Наш главный капитал –довольные клиенты. Они живут в наших домах и, по сути, являются нашим отделом продаж. Ведь к ним приходят друзья и спрашивают: кто такой хороший дом построил? Счастливый клиент называет нашу компанию.
Помимо этого, мы постоянно занимаемся технологическим совершенствованием своей продукции. Хотим строить деревянные дома лучше всех в России, делать это лучше всех и по качеству, и по уровню счастья клиентов. Это – наша стратегия и философия. Мы уверены, что тот, кто будет делать лучший продукт и у кого клиент будет счастлив, обязательно выиграет. С каким счетом – 5:0, 3:0 или 2:1, – для нас не принципиально важно.
– Вы сказали, что используете кризис для освоения новых технологий. Каких?
Дом из клееного бруса СП-265 в Конном клубе «Форсайд»
(Чтобы увеличить, кликните на фото)
– Строительство – консервативная область. Новшеств здесь появляется немного. Мы, в частности, создали мощный конструкторский отдел. Традиционно в российских компаниях, занимающихся деревянным строительством, конструкторов нет. Считается, что достаточно опыта прораба или рабочих, которые сами решают, какими гвоздями и как соединять привезенные детали дома. Мы пошли по другому пути, примененному в мебели IKEA, – все детали должны соединяться единственно правильным способом и по так называемым узлам. Самодеятельность прорабов и рабочих не допускается. Сами понимаете, что это гарантия качества и повышения экономичности – лишние материалы и время не тратятся впустую.
Мы первыми среди строительных компаний создали у нас на сайте «личный кабинет». Теперь через интернет клиенты могут отслеживать всю ситуацию на своей стройке. Более того, любой клиент может познакомиться с ходом строительства на чужих стройплощадках, без влезания, конечно, в «личную жизнь». Это позволяет клиентам быть уверенными, что они не обделены нашим вниманием. И еще: мы организовали круглосуточное видеонаблюдение за всеми офисами и производствами. Клиенты воочию могут убедиться, что мы не какая-нибудь шарашкина контора.
– В последние годы нарастает тенденция бегства городских жителей из мегаполисов.Речь не о дачниках, конечно.
– Травка, птички, тишина, чистота… Мечта! У жизни за городом есть свои плюсы и минусы.
Их много. Все называть не буду – они известны. Из плюсов в первую очередь назову значительную разницу в цене. Вместо двухкомнатной квартиры в Москве или Санкт-Петербурге можно купить шикарный пяти- или даже десятикомнатный дом с участком за городом.
Однако люди почему-то массово не переезжают на жительство на природу, предпочитая периодически вырываться на дачу. Беда России в ее централизации. В отличие от Европы или Штатов качественная жизнь у нас возможна только в больших городах, и прежде всего в Москве и Санкт-Петербурге. К тому же и работа есть только там. И сложилось мнение у россиян, что чем ближе ты живешь к центру, тем лучше.
На Западе принципиальной разницы в качестве жизни, например, между Хельсинки или Тампере нет. Ну, нет в Тампере Сибелиуса, зато магазины, школы, бензозаправки такие же, а Сибелиуса можно раз в месяц посмотреть. В Нью-Йорке, на мой вкус, невозможно ездить на машине, да и жить там нельзя, особенно с детьми. В этом со мной согласны многие американцы, которые обосновались на жительство в соседнем штате Коннектикут. По сути, это огромная деревня с домиками по 100–150 кв. м. Из этого штата люди на электричке со скоростью 200 км в час за 40 минут доезжают до центра Нью-Йорка и на такси или общественном транспорте добираются до работы. В электричке есть душ для тех, кто не успел привести себя в порядок, есть интернет, завтрак. Побрился, выпил кофе, съел овсянку, почитал почту – и ты в городе. А тем временем твоя машина ждет тебя на многоуровневой стоянке рядом со станцией отправления.
Дом из клееного бруса СП-237 в Конном клубе «Форсайд»
(Чтобы увеличить, кликните на фото)
Это – свобода. Хочется тебе жить в городе и пешком ходить от бара до квартиры, пожалуйста. Хочешь с детьми на травке отдыхать после работы, корову завести и при этом иметь доступ к благам цивилизации – добро пожаловать в Коннектикут. Есть вещи, которые у американцев продуманы. Так жизнь должна быть налажена и у нас.
К чему я это говорю? Когда так будет у нас, деревянные дома начнут строить в гораздо большем количестве. Ведь вокруг Петербурга в 70–100-километровой зоне – сплошные пустыри. Построй там комфортабельные дома, пусти скоростную электричку, и народ в значительной своей массе уедет из города. Чистота, тишина, птички поют, цветочки. Захотелось новых ощущений – сел на электричку – и в Петербург слушать Хосе Каррераса в Мариинке. Я вот, кстати, еду в Петербург по делам и заодно иду на его концерт… Когда-нибудь и у нас мы организуем такую жизнь.Наша компания будет ждать этого времени и готовиться, чтобы удовлетворить возросший спрос на уютные деревянные дома.
– Что еще, помимо решения транспортной проблемы, необходимо сделать, чтобы отрасль деревянного домостроения получила ощутимый импульс к развитию?
– Сейчас в России очень высокая трудовая миграция. Со всей страны люди едут в Москву и Петербург. Мне очень жаль те места, откуда они уезжают, – они приходят в запустение. Надо создавать условия для того, чтобы люди оставались и могли качественно жить на своей малой родине. На мой взгляд, следует выдавливать компании, оседающие в крупных городах, на периферию. Почему бы не обложить компанию, чей офис в Петербурге, дополнительным налогом в размере 5000 рублей за каждого сотрудника? Открывающим же офисы на периферии, наоборот, доплачивать 5000 за каждого сотрудника. Я сам задумаюсь о том, чтобы пересадить людей туда, где это выгоднее. Мне, конечно, приятно, что я живу в большом городе. Но это неправильно. В других странах все делается для того, чтобы и другие города развивались. У нас, похоже, вся страна скоро сосредоточится в двух-трех городах.
Мегаполисы не пригодны для деревянного домостроения. Там царствуют бетон и кирпич. Два самых богатых региона – Москва и Петербург, но там в черте города деревянные дома неуместны. В других регионах места бесконечно много – строй, сколько хочешь, но там нет денег и невозможно качественно жить. Когда страна выровняется в своем развитии, тогда спрос именно на деревянные дома вырастет значительно.
Отмечу еще один момент – в стране должно быть реальное госрегулирование. В пригородах Мюнхена, например, государство ограничило этажность – не более трех-пяти этажей. Кругом парки, газоны. Очень уютно и экологично. Ничто не придавливает тебя к земле. У нас же, несмотря на то что есть достаточно жесткие руководители, они не умеют говорить «нельзя». Получается, что можно все. А раз так, то в первую очередь действуют экономические соображения. Результат – жуткого вида панельные дома, в которых используется все самое дешевое, чтобы повысить рентабельность бизнеса, неэкологичный транспорт, еле ползающие грузовики, испускающие черный дым…
Должна быть воля государства, чтобы в стране было красиво повсеместно.
Нужна, конечно же, льготная ипотека на деревянные дома. Чтобы какой-нибудь сельский житель, женившись, смог бы ее взять и построить красивый комфортабельный дом. Для этого ему, разумеется, придется пошевелиться – больше работать. И там, где он работает, вырастут производительность и эффективность. Оттого что он строит себе дом, у других людей появится работа. Они тоже захотят что-то построить или купить, и появится полноценная экономика.
Россия, конечно, может еще какое-то время пить пиво и продавать нефть, но она может и создать что-то полезное: возродить умершее машиностроение, производить нужные не только нам, но и миру товары. Почему бы и не качественные российские дома?
Александр Сычев
В печатной версии название статьи — «Дом для жизни» (журнал «Управление бизнесом», № 29, июнь, 2016 г.)
http://www.businesspuls.ru/archives/7222